Шаг 2. Подбор билетов
- Количество билетов:
- для подбора билетов необходимо выбрать на схеме зала сектор, который Вас интересует.
Богема (12+)
Новая операНовая опера
Дата15 апреля 2020, среда, 19:00
Опера Дж. Пуччини в трех действиях.
Исполняется на итальянском языке с русскими субтитрами.
Опера Дж. Пуччини в трех действиях.
Музыкальный руководитель - Фабио Мастранжело.
Режиссер - Георгий Исаакян.
Исполняется на итальянском языке с русскими субтитрами.
Премьера состоялась 4 декабря 2015 года.
Трепетная легенда о талантливых и благородных обитателях Латинского квартала Парижа, положенная в основу романа Анри Мюрже "Сцены из жизни богемы" (1851), прославила имя писателя на всю Европу. Герои романа Мюрже, послужившего основой оперы Джакомо Пуччини (1896), вопреки нищете и обездоленности, однажды и навсегда сделали свой выбор в пользу искусства, творчества, любви...
"Богему" считают одним из высших проявлений веризма (от ит. vero - истинный, правдивый) в музыке. Зародившись в итальянском изобразительном искусстве XVII века, этот стиль в конце XIX - начале XX веков нашёл высшее проявление именно в музыкальном искусстве. Веристов интересовала жизнь и психологические переживания самых обычных людей в самой обычной обстановке. В частности, в первом и четвертом (заключительном) актах оперы Пуччини действие происходит в мансарде. Главный акцент оперы - драматическая история любви Мими и Рудольфа.
На премьере 1 февраля 1896 года в туринском Teatro Regio за дирижерским пультом стоял Артуро Тосканини. В Новой Опере "Богема" пройдёт под управлением русского итальянца, знатока итальянского стиля Фабио Мастранжело. Свое видение оперы представит режиссер, художественный руководитель Московского государственного академического детского музыкального театра им. Н.И. Сац - Георгий Исаакян.
"Идея постановки в Новой Опере родилась в соединении внешних и внутренних обстоя?тельств. Я давно думал о сотрудничестве с театром. И вот на одной из московских премьер мы встретились с директором Дмитрием Сибирцевым и стали обсуждать формы этого сотрудничества. Речь зашла о "Богеме", о том, что в театре есть несколько прекрасных составов на эту оперу, что она с успехом исполнялась в концертном варианте. Я обрадовался, ведь это одна из моих любимейших опер; можно сказать, что я с ней "близко дружу".
Предстоя?щая постановка - мое третье обращение к шедевру. Первый раз это случилось в 1990-е (я был тогда совсем молодым режиссером); второй раз (уже с позиций некоторого опыта) - в 2000-е годы. Надеюсь, нынешняя версия не станет "итоговой"; это внутренние размышления, а, возможно, и споры с самим собой. Ведь с одной стороны, Пуччини - один из главных композиторов в истории оперы, а "Богема" - шедевр из шедевров; а с другой, - я всегда обращаюсь к этому материа?лу через внутреннее сопротивление.
Я с трудом переношу богему как жизненное явление. Жестче говоря, я ее ненавижу. И мне совершенно не интересно рассматривать сочинение Пуччини так, как это обычно делают. Умиление, плач навзрыд; "бедняжки", бесконечно сидящие в кафе и рассказываю?щие друг другу о своей гениальности, о том, что они написали, нарисовали, поставили, если кто-нибудь дал бы им денег, - все это противно моему существу.
В традиционном спектакле на большой сцене некоторые вещи выглядят глуповато. Например, каморка на мансарде, в которой ютятся студенты, занимаю?щая всю площадь сцены; огромные пространства, потолки; герои, мечущие?ся между бесконечной мебелью или сидящие на стульях и при этом кричащие "чем бы нам растопить". И тому подобные оперные глупости, белые пятна, которых мы, по определению, не замечаем. Мне весь этот внешний антураж всегда скорее мешал, чем помогал.
В моем представлении "Богема" - глубоко внутренняя история: размышление о художнике и творчестве; о кризисе, о том, что надо писать, а не пишется; что ты не ощущаешь времени, биения жизни, отдаешься потоку, из которого тебя все время выбрасывает. Цепляясь за человеческие связи, ты думаешь, что они "вытащат" тебя, но скорее приносишь и эти связи, и этих людей в жертву свое?му кризису и свое?му творчеству. Музыка Пуччини "согревает" сюжет, поднимает тебя над бытовой историей.
Вообще внешний мир - это следствие, а не причина. Мы видим в нем лишь отражение внутреннего мира. Вот почему в спектакле очень важна роль субъективной камеры: мы с художником Хартмутом Шоргхофером все время играем с перспективой, с субъективным взглядом на внешний мир, превращая его то в небо, то, наоборот, в винтовую лестницу вниз, во взгляд c мансарды (сверху вниз) или, наоборот, на Эйфелеву башню (снизу вверх).
В наше время обострились споры о "тексте" и "интерпретации". В основном, они бесплодны, их часто затевают люди, не имею?щие никакого отношения к художественному творчеству. Иначе они задумались бы о том, что Чайковский поместил "Евгения Онегина" Пушкина в свое музыкальное время, многое переакцентировал. Так же поступил и Пуччини: он абсолютно переосмыслил историю Альфреда де Мюссе. Начнем с того, что герои говорят не по-французски, а по-итальянски, и это уже совершенно другой дух (ведь у каждого языка свой темп речи, строй мысли, аромат; свои метафоры, эмоции). Латинский квартал в представлении Пуччини иной, чем у Мюссе. В нашей постановке герои Пуччини помещаются в одну из самых интересных, острых и даже пряных эстетик и атмосфер - Парижа конца 1940-х годов. Это было прекрасное время: позади остались ужас и смерть, впереди были надежды и новая жизнь.
Пуччини - невероятно точный и емкий композитор; каждая секунда, каждое мгновение его музыки наполнены смыслом. И мы постараемся сохранить эти мгновения. Мы рассказываем свою историю словами и музыкой Пуччини".
Георгий Исаакян